ну хорош хлябать! Расскажите какую-нибудь небольшую, но поучительную историю!
Вот, например
оучительная история, происшедшая между Конфуцием и его учеником Цзы-Лу.
Цзы-Лу был крепким, дерзким, вспыльчивым, честолюбивым. Прибыв из глухомани, он бродил по столице, и задирался по всяким пустякам к прохожим. Навстречу ему шел Конфуций. Цзы-Лу слышал, что это мудрец и философ, но эгоизм взыграл в нем и он бросил фразу в сторону Конфуция: "Если вы так мудры, уважаемы, то ответьте мне без ухищрений: как добиться повиновения людей, не заставляя их жить в страхе?" "Своим личным примером побуждай людей трудиться" - ответил Конфуций. Поняв ответ, Цзы-Лу все-таки не захотел уступать великому учителю и задал еще вопрос: "Положим, я добьюсь этого. А что потом?" "Не позволяй себе расслабляться", - снова ответил Конфуций.
Цзы-Лу после этих слов растерялся и замолчал. В этот момент Великий Учитель продолжил: "А теперь позволь мне спросить тебя: любишь ли ты музыку?"
"Я люблю свой длинный меч" - с гордостью и дерзостью ответил Цзы-Лу.
"Ты не ответил на мой вопрос. Я спрашиваю о том, не следует ли тебе к твоим способностям добавить еще и знания?"
"А от учения есть какая-то польза?'' - опять за свое принялся Цзы-Лу.
И тогда Конфуций снова привел поучение. "Правитель, не поучающий подданного, не может быть прямым. Благородный муж, не наставляющий друга, не может быть добродетельным. Честный человек, получивший урок, станет великим мудрецом. И никто из тех, кто любит учиться, не пойдет наперекор должному".
"В южных горах растет бамбук, который сам по себе прям и стрелы, изготовленные из него, пробивают даже панцирь из носорожьей кожи". И снова, блеснув своей эрудицией и полемической находчивостью, Цзы-Лу сказал: "А ведь этот бамбук ничему не учился!" "Приладь к стреле оперение, надень на нее железный наконечник, и разве она не войдет еще глубже?" - ответил Конфуций.
И тут Цзы-Лу осознал свою грубость и глупость, он понял, что перед ним стоит величайший человек, и его поиски закончились.
Он нашел то, что искал, он нашел своего учителя, и с тех пор он служил Конфуцию с такой же пылкостью, с которой когда-то пытался доказать свое превосходство над великим Учителем.
