Будет чем патриоту утешиться: на Манежной, как пишет печать, будет митинг в защиту Отечества, двести тысяч придут защищать. От кого? От меня? От Навального, что орет на ветру ледяном? От любого другого нормального, что считает себя не дЕрЬмОм? Шансов нет, что Россия излечится, если вождь, прикрывая корму, защищает от граждан Отечество, ибо легче без граждан ему. Аргументы изложены путано, а посыл изначально нелеп — утверждают, что если без Путина, то настанут развал и Госдеп, и соседи полезут, сминая нас — их Немцов, вероятно, призвал, потому что любая сменяемость — это сразу Госдеп и развал. Эта логика, в общем, сомнительна, непонятен итог и исток — я не верю, что вследствие митинга вдруг отвалится Дальний Восток, — но ведь этими страшными песнями устрашает нас каждый койот: прекратятся зарплаты и пенсии, ибо Путин их лично дает. Лишь решетка с подгнившими прутьями — наш удел. Получается так, потому что Россия без Путина — не Россия уже, а бардак, торжество нищеты и бесславия, водоем с обнажившимся дном, Австро-Венгрия, и Югославия, и Содом во флаконе одном.
Хоть ори, хоть наращивай градусы, хоть прикармливай муз и харит — не поверит во все эти гадости даже тот, кто о них говорит, потому что враньем неумеренным вы и так уж потешили свет, а доверия к лицам доверенным у самих доверяющих нет. Контингент чрезвычайно размытенький, но стратегию поздно менять: несогласные ходят на митинги — значит, надо согласных сгонять, чтобы слишком вождя не расстраивать (он и так уж почти никаков), и удваивать — лучше утраивать — показатели наших врагов. Удвоение любят военные: как-то слышится в нем торжество. Он всегда обещал удвоение, а удвоил себя одного, но тенденцию эту улетную обуздать невозможно, хоть режь. Сотня тысяч сошлась на Болотную — двести тысяч свезут на Манеж! Речи воются, флаги колышутся, — кремлештаб на реакцию скор. Все им кажется, будто количество — аргумент, прекращающий спор.
Не хотели б стравить поколенья мы, хоть и хочется по временам, — но ведь с этими их удвоеньями надо что-нибудь делать и нам. Что нам выдумать в это мгновение (безусловно, добро, а не зло), чтоб кремлевское их удвоение позитивный эффект принесло? По сюжету сказания старого, что когда-то придумал Кавказ, — то ли руку отсечь у Каспарова, то ль Навальному выколоть глаз? Эти методы кажутся пресными, прямо хочется руки воздеть… Всем раздать колоссальные пенсии? Но ведь нам же не платит Госдеп! И просить, понимаете, некого, как нам выйти из этой нужды. Плюс учесть изменение вектора мы, по-моему, тоже должны: ведь они же не просто удваивают, эту тактику нынче избрав: мы смеемся, а эти облаивают. Мы — за право, а те — чтоб без прав! На Болотной толпа улыбается и о мирном исходе твердит — на Поклонной толпа нагибается и с подпольною злобой глядит. Госначальнички с классово близкими под нестройное «Враг у ворот!» развлекают расстрельными списками раздраженный промерзший народ. Рассужденьями более вескими не владеет угрюмая рать: вся риторика — «Вывели двести мы!», вся стратегия — «Всех расстрелять!» Если тут на свободе настаивают — там всеобщий сулят автозак, то есть, гады, не только удваивают, но меняют же, главное, знак! Не отделаться общими фразами: спотыкается даже и стих: одного посадить мы обязаны, чтоб они отпустили двоих. Как мне быть? Ведь не зверь и не гадина я, но чтоб эта бессменная власть всей стране возвратила украденное — нам полстолька придется украсть! Вот задача простая и славная, но никак я ее не сверну: что нам взять — и чего еще, главное, — чтобы эти вернули страну? Мы отнюдь не желаем прославиться — мы за счастье родимой земли. Так скажите, куда нам отправиться, чтоб володины на фиг пошли? Дмитрий Быков."новая газета"
Голосование
